Уголовный адвокат, Боты — субъекты преступления?

Уголовный адвокат Москва разъясняет, признается ли судебной практикой искусственный интеллект – субъектом преступления. Боты — субъекты преступления? В предыдущей статье обсуждалось, когда интеллектуальные механизмы служили орудиями или средствами совершения преступления; предполагалось, что наказывать за вред, который они причинили человеку, нужно (что и делается, хотя и отсутствует законодательное регулирование привлечения таких лиц к ответственности в уголовном законе) разработчика программного обеспечения, либо владельца этого механизма, либо лица, который им управляет удаленно. Вызвали на допрос, пришли с обыском? Вам нужен адвокат срочно в Москве!

Все эти случаи привлечения к ответственности имеют свои проблемные вопросы, на которые теория уголовного права и закон пока ответа дать не может. По сути, суды действуют по аналогии (ч.2 ст. 33 УК РФ): ну, как, если бы вред был причинен не субъектом, то есть, лицом, которое не может нести ответственность (невменяемый, малолетний), то исполнителем считается организатор данного преступления. Или вот – если собака покусала потерпевшего, то собака признается лишь орудием преступления (хотя у нее и есть определенный разум и самостоятельный выбор поведения), а самим преступником является хозяин (или владелец) собаки.

То есть, в случае причинения вреда интеллектуальными механизмами, они как бы приравниваются к невменяемым, или к малолетним, животным, а за владельца, разработчика и проч. приложивших к механизмам человеческую «руку», как посредственного исполнителя – причинителя вреда.

Так в чем же здесь подвох? Что не так? Практически – все. Высокоинтеллектуальная машина имеет самостоятельный выбор, который изначально может не входить ни в умысел создателя или собственника, и даже не охватываться его сознанием (фантазией) в принципе: «родители за детей не отвечают». И наоборот. Конечно, речь идет о самообучающейся машине, программе, то есть, той, что, в ближайшей перспективе будет во всех сферах человеческой жизни. То есть, приравнивание ее к орудию (по типу собаки) просто неприемлемо в силу мощнейшего интеллекта (но при отсутствии этических рамок).

Адвокат срочно в Москве

То есть, уголовное право стоит перед коренной сменой тех постулатов, на которых оно держалось столетиями: понятие вины должно трансформироваться. Точнее, то, традиционное, относящееся к человеку, должно остаться, как психическое отношение к содеянному и его последствиям, как осознание того, что эти действия незаконны, вредоносны, что могут быть последствия в виде причинения вреда, и воля – желать этих действий, сознательно допускать, или же не желать, но по легкомыслию или небрежности они все-таки происходят. Вот тогда человек – виновен.

Но машина не знает вины. У нее нет психики, нравственности, только – логика. Но ведь не будешь же судить компьютерную программу? Не отправишь ее в колонию, не взыщешь ущерб потерпевшему? Конечно, нет, и в этом случае, это будет применяться к человеку – разработчику оборудования, собственнику и т.п., но понятие вины для них уже должно быть выработано другое, либо вообще это будет какой-то другой термин и его содержание. Иначе привлечение их к ответственности будет невозможно (и незаконно).

А теперь разберем казусы, когда суды признавали, по сути, компьютерные программы – соучастниками преступления. Многие сталкиваются в коммуникации с так называемыми ботами. То есть, программами, которые общаются с нами, например, в телеграмм-каналах, задают вопросы, отвечают на наши, предоставляют информацию и принимают к сведению ее от нас. То есть, все, как у людей. Есть даже признания, что психотерапевтическая помощь чатботов бывает более эффективна, чем помощь человека-специалиста. Но – они не люди. Человек, создавший бота, программу, не участвует в беседе, не является стороной коммуникаций с людьми, которые «переписываются» с ботами.

Уголовный адвокат Москва

Казалось бы, разве можно считать чатбота – соучастником преступления? Тем не менее, такое происходит. Распространенные в настоящее время способы совершения преступления – через сеть Интернет, что законодатель сейчас вносит в составы в качестве квалифицирующего признака преступления (отягчающего обстоятельства). Например, сбыт наркотических и т.п. средств по п. б) ч.2 ст. 229.1 УК РФ. Так вот, известны приговоры судов, признающие в качестве особо квалифицирующего признака сбыта наркотиков и т.п. средств (п. а) ч.3 ст. 229.1 УК РФ) группой лиц по предварительному сговору, то есть, в соучастии, в соисполнительстве – с программой.

Так, Т. была осуждена по этому пункту, хотя все «общение» — что, куда, когда – происходило с ботом, без участия человека, то есть, с программой, когда-то кем-то созданной. Но создатель не принимал (и не имел представления) о конкретном сбыте, произведенном Т. И, собственно, никто и не был установлен, «соучастник» фигурировал в деле, как неустановленное лицо, поясняет уголовный адвокат Москва.

Сторона защиты обжаловала в апелляционном порядке обвинительный приговор, доказывая, что признак совершения преступления в соучастии вменять осужденной нельзя, она не вступала во взаимодействие с каким-либо человеком, а ответы бота нельзя признать за сговор. Однако в настоящее время суды не принимают во внимания подобные доводы, не признавая смысл и значение искусственного интеллекта, как самостоятельной единицы принятия решений. Однако по мере развития высокоинтеллектуальных производств и механизмов ситуация должны быт пересмотрена и с точки зрения уточнения роли искусственного интеллекта в совершении преступления, чтобы в дальнейшем исключить подобные казусы из судебной практики.